четверг, 28 марта 2024
UfacityNews.ru новости Уфы для всех

«Мамочка, забери меня домой! Мне больно, мне колют здесь, я не хочу!»: Уфимка пытается вернуть дочь, которую насильно отобрали на принудительное лечение

«Мамочка, забери меня домой! Мне больно, мне колют здесь, я не хочу!»: Уфимка пытается вернуть дочь, которую насильно отобрали на принудительное лечение

В редакцию UfacityNews.ru с просьбой о помощи обратилась уфимка Зульфира. Женщина рассказала, что 17 сентября представители органов опеки насильно забрали ее 4-летнюю дочь и поместили на лечение в больницу. 

«Началось всё с того, что у Памеллы повысился сахар. Чувствовала она себя отлично, единственное проявление – это частое мочеиспускание и повышенная жажда. И 10 сентября я пошла с ней на анализ в поликлинику, выявился повышенный сахар – 15 при норме 5. После чего я, конечно же, обратилась к педиатру, которая также является заведующей детской поликлиники №5 на проспекте Октября, 60/1», – говорит Зульфира.

Врач сказала, что нужно выяснить причины повышенного сахара, и дала направление в отделение эндокринологии в Республиканскую детскую клиническую больницу. «Я, конечно же, врачам верю, мама бдительная все-таки, я собрала вещи, и мы поехали в эту больницу. При поступлении сахар был 22, в больнице он стал 26. Нас положили в общую семиместную палату и начали делать анализы бесперебойно, постоянно брали кровь. Питания в этой больнице не было – там были только булки, которые запрещены, и яблоки. То есть мне по сути даже кормить нечем ребенка было.

В нашей палате у двоих была очень сильная простуда, они чихали, но палату мы не кварцевали, их мамы запрещали даже проветривать ее, потому что их дети больные. Я спрашивала у врачей про платную палату, на что мне говорили, что них нет платных палат, у них на одной половине этажа эндокринология, а на другой аллергология, блок общий, а питание для всех одно, причем оно высокоуглеводное», – продолжает мать.

По словам Зульфиры, ночью с ребенком начали производить какие-то «манипуляции», о которых ее не предупреждали. «Мы спали вместе на одной кровати, и однажды я проснулась оттого, что с дочкой что-то делают. Я спрашиваю: «Вы что-то делаете с моим ребенком?», они мне объясняют: «Мы берем кровь на сахар». Но по правилам это нарушение, они должны были меня разбудить и только после этого взять кровь. Я не уверена, что вообще они именно это делали – может, они тот же самый инсулин кололи.

Днем врачи сказали, что надо начинать инсулинотерапию, поставили диагноз «Сахарный диабет I типа (инсулинозависимый)». Я сказала, хорошо. Нам принесли капельницу и сделали укол – три порции инсулина. Она, в общем, съела шесть ложек каши, на каждые две ложки нужна одна порция инсулина. Это углеводное питание в больнице было. И у Памеллы начали происходить аффективные вспышки (свидетелями были все, кто находился в палате), у нее начались истерики, я не могла даже ее успокоить, она кричала: «Мама, я хочу домой! Мамочка, забери меня домой! Мне больно, мне колют здесь, я не хочу!» И я поняла, что у ребенка увеличился сахар», – с болью вспоминает женщина.

Диабет бывает нескольких видов, и для каждого лечение разное. Мама надеется, что у ее дочери другой тип или повышение сахара связано с ростом организма, ведь, когда организм перестраивается, какие-то органы растут быстрее, какие-то – медленнее. Тогда вполне возможно, что поджелудочная не успела перестроиться и начать вырабатывать инсулин.

«После этого я написала отказ на добровольное медицинское лечение как законный представитель ребенка, выслушала консилиум врачей. У нас сейчас по решению суда написано, что я самовольно покинула больницу – такого не было, это неправда. И мы уехали домой. Дома я контролировала уровень сахара, приобрела прибор для измерения (глюкометр – прим.ред.), несколько раз в день измеряла сахар у ребенка. Мы кушали только помидоры, огурцы, курицу, говядину, водичку, молоко, нежирный йогурт и немного ягод – то, что нам прописали. Эндокринолог мне дал бумажку, на которой написано, что можно давать, а что нельзя. И я заметила, что сахар стал снижаться.

Но на протяжении всего этого времени ко мне домой вламывались, стучались представители объекта опеки, полиция. Два часа они держали меня возле двери и говорили: «Твой ребенок умрет, ты не понимаешь, тебе нужен инсулин». Я подписывала периодические отказы, объяснения. Мне даже звонили и требовали объяснить, что я не отношусь плохо к ребенку, соседей опрашивали, они говорили, что я хорошая мать – в общем, начался бред. Они брали у меня объяснения, что я не привлекалась ни к административной ответственности, ни к уголовной. Так они продолжали ходить, соседей пугали, ребенка пугали, и сахар периодически подскакивал, но был ниже, чем в больнице – позавчера вот был 9,9. Я каждый день отправляла результаты нашему педиатру. Вполне возможно, что уровень сахара пришел бы в норму, потому что диагноз неподтвержденный, дочку недообследовали», – рассказывает Зульфира.

17 сентября Памеллу насильно забрали в больницу. «В восемь часов вечера ко мне обманным путем ворвались эти же самые представители опеки. Они сначала меня на улице схватили и пригрозили забрать в полицию до выяснения личности, потому что у меня не было с собой паспорта. Либо мне нужно было признать, что я такая-то гражданка. Я сказала: «Допустим, но я не преступница, я вышла в аптеку купить лекарства ребенку». У меня прибор для измерения уровня сахара начала барахлить, и я решила купить новый. И после этого они меня схватили, мы вернулись домой, и я попросила свою маму открыть мне дверь – представители опеки сказали, что они с отдела розыска и им нужно убедиться, что с ребенком всё в порядке, так как ребенка кто-то в розыск объявил. Я сказала: «Хорошо, это ваша работа». И когда мы открыли дверь, ее просто отобрали из рук и увезли на принудительное лечение. Только тогда мне предъявили решение суда, на котором я не присутствовала, о котором я не была извещена, повестку мне никто не вручал.

В распоряжении редакции UfacityNews.ru есть решение суда, где сказано, что детская поликлиника №5 потребовала госпитализировать 4-летнюю девочку в «недобровольном порядке». Согласно документу, 11 сентября анализы показали, что уровень сахара в крови составляет 15 ммоль/л, и ребенка направили на лечение в РДКБ, но 12 сентября Зульфира «самовольно покинула стационар». В этот же день педиатр на дому осмотрела маленькую пациентку, в 16:00 глюкометр показал, что уровень сахара равен 22,5. Через два часа заведующая в присутствии сотрудников полиции и органов опеки попыталась уговорить женщину на госпитализацию и заместительную инсулинотерапию, но та отказалась.

В полдень 13 сентября уровень сахара в крови действительно снизился – до 19,7, однако это квалифицируется как «тяжелое состояние», поэтому матери снова настоятельно рекомендовали лечь в больницу на лечение. На следующий день анализ крови уже показал скачок до 28,4 ммоль/л, а в моче ребенка было выявлено значительное превышение сахара (++++) и наличие ацетона.

В связи с этим руководство больницы обратилось в Октябрьский районный суд Уфы. Суд постановил госпитализировать девочку без согласия законного представителя, разрешить медорганизациям «осуществлять медицинское вмешательство в целях спасения жизни и здоровья пациента» и обязать ее маму проводить необходимое лечение. Документ направили судебным приставам. По сообщению пресс-службы учреждения, девочку госпитализировали поздно ночью в присутствии сотрудников скорой помощи и полиции, однако мать утверждает, что всё происходило вечером.

«После этого я ездила ночью в реанимацию. Памелла перестала разговаривать, она только мычит, но единственное, что я смогла понять: «Мама, я хочу кушать и пить». Ей не давали ни пить, ни есть, они говорят: «У нас в реанимации питание и питье не предусмотрено, только инсулин». Врачи там очень жестокие, если честно, там очень сухой воздух. Она сидела в майке и говорила, что ей холодно. Рядом с дочкой была только лежачая девочка, может, так не говорят, но она «никакая», совсем плохая. И вот мой ребенок показывал на нее и мычал, подразумевая: «Мама, смотри». Она была в шоке», – в ужасе продолжает Зульфира.

По словам женщины, кормить и переводить дочку в общую палату не позволяют: «Реаниматолог мне сказал: Я не могу ее поить и кормить, потому что у меня были четкие указания, чтобы она была голодная, чтобы у нее сахар снизился. Я не могу ее перевести в общую палату, несмотря даже на то, что сахар снижен, потому что у меня есть указания от полиции о том, что она должна находиться здесь, в реанимации».

Уфимка надеется, что найдется хоть кто-то, кто сможет ей помочь. «Я хочу обратиться за помощью, потому что раз сейчас мне решение суда предъявили задним числом, то и решение о лишении прав задним числом могут предъявить. И тогда ребенка действительно сделают глубоким инвалидом, а представители отдела опеки и медицины сделают свою работу. То есть человек будет на инсулине, но им неважно, какая психика у нее будет. Я буду лишенная прав мать и, когда ребенок вырастет, я не смогу ей сказать, что я ничего не предприняла. То есть это уже у меня последние попытки что-то предпринять. Я вижу, что система движется не в направлении интересов ребенка и матери.

Эта ситуация непростая, она находится на контроле Министерства здравоохранения. Инициаторы здесь и Минздрав, и отделы опеки, и полиция, все эти три стороны заинтересованы в том, чтобы ситуация развивалась именно так – чтобы ребенок остался без матери, остался на инсулине и чтобы был инвалидом. Им неважно, разрушенная это судьба или неразрушенная. Но я надеюсь, что найдется человек, который не побоится  всех этих ведомств и поможет мне», – обращается ко всем неравнодушным Зульфира.

В отделении эндокринологии РДКБ комментировать ситуацию отказались. «Мать ребенка не дала разрешения комментировать состояние ребенка никому, кроме ближайших лиц», – сказала заведующая отделением.

Другие новости рубрики